Танька проснулась, было холодно. Рядом на печи спал брат Васька. Мать вошла в избу с улицу и странник, ночевавший у них, спросил про мать теленка, смешно замычавшего. Мать ответила, что и корову, и лошадь продали. Танька вспомнила, как продавали лошадь: отец не хотел отдавать дешево, но пришлось, мать и Васька плакали.
Сейчас, лежа на печи, Таня услышала, как мать, думая что дети спят, рассказала страннику о том, что еды нет, что она детей гонит на пруд погулять, лишь бы есть не просили, так как дать им совсем нечего. И правда, прошлой зимой мать ругала Таньку, чтоб та с мальчишками на пруд не бегала и давала ей картошки и хлеба. Сейчас редко что дает, картошек совсем нет, а чтоб не просили “хоть капуски”, отправляет детей на пруд погулять. Отец ушел на заработки и уже долго не возвращался.
Чтоб не просить есть и не расстраивать мать, Танька оделась и потихоньку вышла за двери и пошла на пруд. Там проезжал седой старик Павел Антоныч. Он отправил кучера искать кнут, который тот потерял по дороге и теперь сидел и угрюмо смотрел вперед. Но тут заметил замерзшую Таньку и пригласил в гости. Сначала она испугалась, но старик сказал, что от отца гостинец у него. После Таньку напоил чаем, угостил черносливом и сахаром, пел ей под гитару. Сахар Танька спрятала, решила Ваське не давать, а дать матери, когда та начнет плакать. Потом, согревшись, девочка уснула. Старик впервые за долгое время улыбался и глядел на портрет сына. А Таньке снился сад и мама, которая то ли плачет, то ли поет старинные песни.