Новогодние каникулы Вани Огородникова — Епифановы А. и А.

Оглавление

• Глава 1. Вступительная
• Глава 2. Станция «Лесная»
• Глава 3. Дом бабушки
• Глава 4. Долгожданная встреча
• Глава 5. В доме Кощея
• Глава 6. Коварный план
• Глава 7. Вечер того же дня
• Глава 8. На следующее утро

Глава 1. Вступительная

Жил-был в городе Москве мальчик Ваня Огородников. Жил он с мамой и с папой. Ну и, как все мальчишки, не любил он в школу ходить, зато любил в компьютер играть. И вот наступили у Вани новогодние каникулы: в школу ходить уже не надо, уроки учить тоже ни к чему. И стал он тогда всё время в компьютер играть. На улице не гуляет, аппетита ну совсем нет!
Мама с папой видят, что сын у компьютера чахнет, и говорят:
— Надо бы его к бабушке в деревню отправить на каникулы! Окрепнуть, отдохнуть, да и вообще — обстановку сменить.
Наш Ваня обрадовался, потому что бабушку он очень любил и уже по ней соскучился. К тому же компьютер, ну который ноутбук, он всё равно с собой взял, выпросил у родителей.
Недолго думая, собрали его в дорогу, купили билет на поезд, на верхнюю полку, и сообщили бабушке, чтоб встречала.
И поехал наш Ваня на поезде. Ехал он весело: в окошко смотрел, чай пил, в компьютер играл. А как приехал на станцию Лесная, вышел из поезда, а его уж тут и встречают: и бабушка Серафима Никитична, и лесничий Степан Панкратович, и его лошадь Матрёна Семивёрстовна.

Глава 2. Станция «Лесная»

— Бабушка! — радостно закричал Ваня, подбегая к ней.
— Вырос-то как! Ну наконец-то приехал. Заждались мы тебя тут! Только бледненький какой-то, — вдруг, озабоченно посмотрев на Ваню, сказала бабушка.
— Ничего, Никитична, — лукаво улыбнулся лесничий Степан Панкратович. — У нас он быстро румяным станет. Здесь лес, свежий воздух, мороз. А в городе что? Дым, гарь, задохнёшься.
— И машин у нас тут нет, — добавила лошадь, глядя на Ваню поверх очков. — Ездим, так сказать, сами на себе. Экологически чистым транспортом!
— Ну, Ванюша, снимай рюкзак-то. Да клади его вот сюда, под рогожку. И чемоданчик свой давай, — сказал Степан Панкратович, укладывая вещи в сани.
— Маленький-то какой! Что там у тебя, Ваня?
— Там, бабуля, ценная вещь! Компьютер там!
— Ишь ты. Надо же! — Матрёна Семивёрстовна с уважением поглядела на чемоданчик. — Покажешь, Вань, на досуге?
— Конечно, покажу. Мы вместе пройдём четвёртый уровень. Я люблю, когда смотрят, как я ловко сражаюсь.
— Ну, друзья мои, садитесь-ка в сани. Потихоньку-полегоньку, надо отправляться, — лесничий деловито натянул вожжи. — Поехали, Матрёна Семивёрстовна! Но, родимая!
И вся компания отправилась в путь.

Глава 3. Дом бабушки

А тем временем в доме у бабушки дым стоял коромыслом. Кот Тимофей и пёс Шурик готовились к встрече гостей. Дел невпроворот. Тимофей блины печёт, Шурик на стол накрывает. А на столе уже красиво так посуда стоит, и пироги, и баранки, и соленья-варенья, и даже пузатый самовар. Торопятся, не успевают.
— Ну-ка, Шурик, поставь-ка на стол крынку со сметаной к блинам да молока холодного налей в кувшин! — переворачивая на шкворчащей сковороде аппетитный румяный блинок, приказал Тимофей.
— Да ладно тебе всё молочное-то. Вот мяса кусок — это польза, — сделав это заявление, Шурик тут же слопал внушительный кусок колбасы.
— Шурик, глупый ты пёс! — хмыкнул Тимофей. — Молоко — это что? Кальций! А кальций — это что? Это зубы и кости! Хочешь быть без зубов? То-то же.
— А мясо — это белок! — косясь на колбасу, не унимался Шурик. — А белок нужен для мышц! Так что ешь мясо! — подытожил он и, с аппетитом облизнувшись, тут же проглотил ещё больший кусище.
— Ну нет, это невозможно! — Тимофей с возмущением загремел кастрюлями. — Так никакой еды не напасёшься! И ведь худой, как… Глаза бы не смотрели!
— Зато ты на своей сметане вон какой вымахал! — Шурик оценивающе смерил Тимофея взглядом. — Прям богатырь!
— Да, я импозантен и солиден, — произнёс Тимофей с внезапно появившимся королевским достоинством. — Моя дородность мне к лицу. А вот ты просто худосочный хлыщ, каких много.
— Да, я худосочный, — притворно всхлипнул Шурик. — А вокруг столько опасностей! — театрально причитая, продолжал он. — Именно поэтому мне срочно надо нагуливать подкожный жир, повышать свой вес… в обществе.
— Шурик! — произнёс Тимофей, задумчиво моя лапкой половник. — Мне кажется, тебе грозит лишь одна опасность: получить сейчас половником по лбу! Как тебе эта перспектива?
Неизвестно, чем бы закончился этот спор, но положение спасла вдруг появившаяся в форточке ворона, которая, по своему обыкновению, бесцеремонно постучав клювом в стекло, нагло просунула голову и истошно каркнула:
— Вы тут спите? А ваши-то приехали! А вы тут спите!
В этот момент и правда открылась дверь, и на пороге появились и бабушка, и лесничий, и лошадь, и, конечно, Ваня. Шурик и Тимофей тут же забыли свой спор и с криком: «Ура! Наконец-то! Ваня приехал!» — бросились обнимать дорогого гостя.

Глава 4. Долгожданная встреча

В доме царило радостное оживление.
— Как вырос-то! — восклицал Шурик, виляя хвостом.
— Дай хоть обнять-то тебя! — урчал Тимофей.
— А мы тут вас заждались, уже волноваться начали! — радостно продолжал Шурик, обнимая Ваню.
— Ну, гости дорогие, а теперь просим всех к столу! — пригласил Тимофей.
— Да нет, мы, пожалуй, пойдём, — стал отказываться Степан Панкратович. — Мне ещё в контору надо. Посылку передать да печать на квитанцию у Мороза Ивановича поставить.
— Ну нет, — возразил Тимофей. — Так просто мы вас не отпустим.
— Садитесь, садитесь, — подхватил Шурик. — А то обидимся.
— А про меня, Степан, забыл? — вдруг обиженно фыркнула Матрёна Семивёрстовна. — Лошадь, можно сказать, не поена, не кормлена. А ведь как положено? Сначала накорми коня, а потом уже ешь сам.
— Да я-то как раз и не собирался есть, родная моя, — возразил было Степан Панкратович.
— Хм, ну и не собирайся. А коня накорми! — продолжала возмущаться лошадка. — Я вас везла от самой станции — это как? И что же теперь? Не поесть, не попить?
— И то верно, Панкратыч, — присоединилась к уговорам бабушка. — Посидели бы хоть немного.
— Ну хорошо, — сдался лесничий, — разве что минут десять посидеть.
— Ура! — обрадовались все и наконец-то сели за стол.
— Ну-ка, Ванюша, блинчиков моих попробуй, да со сметанкой! — промурлыкал Тимофей, подкладывая Ване румяных блинов и ставя перед ним крынку с густой сметаной.
— Ты на колбаску налегай, на колбаску, — вторил Шурик, подвигая к нему тарелку с колбасой.
Съел Ваня блинок, закусил колбаской, запил чаем и говорит:
— Ну, мне пора. А то меня там компьютер заждался!
— Как компьютер? — удивилась бабушка. — Да ты и не поел совсем!
— Компьютер — это вещь! — одобрила Матрёна Семивёрстовна. — Правильно, Ваня, учись! Сейчас без техники никуда.
— Пойдём, Матрёна Семивёрстовна, — обрадовался Ваня. — Я тебе четвёртый уровень покажу.
— Да ладно, Вань. Как-нибудь в другой раз покажешь, — отказалась лошадка. — Техника для меня новая. К ней надо со всей серьёзностью подходить. Ты иди пока, поиграй сам. А я пока что здесь чайку попью, поговорю.
— Ну, спасибо, накормили, напоили, пора и честь знать, — стал прощаться лесничий. — Пойдём, Матрёна Семивёрстовна.
— Мороз Иванычу привет. Да заходите вечерком, чайку попьём, — сказала бабушка, провожая гостей.
— Спасибо, Никитична, вечерком загляну, — ответил лесничий, выходя вместе с Матрёной Семивёрстовной на улицу.

Глава 5. В доме Кощея

В то самое время, когда вся наша компания пила чай, в доме Кощея Гермесовича и его жены Змеи Горыновны скучали. Кощей читал газету, а его жена перебирала в очередной раз свои наряды. Осмотрев все обновки, Змея Горыновна зевнула, закрыла дверцу шкафа и, скучающе посмотрев на мужа, произнесла:
— Ты знаешь, Кощеюшка, что-то всё мне здесь надоело: этот лес, этот снег. А так хочется чего-то шикарного, заграничного. Жить на вилле, лежать под пальмой, пить коктейль…
Кощей посмотрел на неё поверх очков:
— Ну сделай себе коктейль и пей его под пальмой в прихожей.
— Фи! Это что, остроумно? — наморщила носик Змея. — Ну где мы живём? Красивой женщине просто негде блеснуть, ведь здесь даже нет приличного общества. Ну кто вокруг нас? Сплошной лес и дикость. А я создана для блеска, для шикарной заграничной жизни! Да и потом, здесь совершенно нечем себя занять, — продолжала она. — А ведь как приятно пройтись по парижским улочкам в норковом манто и ловить на себе восхищённые и завистливые взгляды! А какие здесь развлечения?
— Как какие? А лыжи, а коньки? — зашелестел газетой Кощей. — Спартакиада скоро…
— Деревенщина! В своём ли ты уме? Какие лыжи, какие коньки? — вскипела Змея. — Скучный ты, Кощеюшка, кислый. Полёту в тебе нет. Другие мужья как мужья. Вверх стремятся, карьеру делают. А ты ни с места не сдвинулся… в этой дыре.
— Послушай, Змея! — занервничал Кощей. — Я всё-таки здесь какой-никакой начальник!
— Ну да, и мочалок командир… — ехидно вставила Змея. — Фу, как это мелко! И в конце концов неприлично! Сгнию я тут с тобой в этой слободке, в этом глухом лесу!
— А компьютерная фирма? Забыла? — с достоинством парировал Кощей Гермесович, отбрасывая в сторону уже не нужную газету.
— Да что с неё толку? Никаких доходов — слёзы одни.
— Ну чего ж ты от меня хочешь, Горыновна.
— Не знаю я. В Париж я хочу… Или ещё куда, — вдруг всхлипнула Змея. — Нет мне здесь жизни!
— Ну что тебе всё неймётся? — Кощей нервно забегал по комнате. — Дом — полная чаша. Вазы китайские, стекло богемское, картины заморские, золото, брильянты. Шуб столько, что уж и моль не ест — объелась. С курортов заграничных не вылазишь. И всё тебе заграницу подавай!
— А ты как думал? — не унималась Горыновна. — Я — женщина молодая, современная. Мне нужно цвести и блистать.

Глава 6. Коварный план

Наверное, Змея ещё долго бы пилила Кощея, но на его счастье Горыновну прервал телефонный звонок.
— Здорово, Гермесыч! Это тебя Мороз Иваныч беспокоит. Как поживаешь? — раздался в трубке весёлый голос Мороза Иваныча.
— Да слава Богу! Все живы, здоровы, — с облегчением, что не нужно спорить с женой, ответил Кощей.
— Это хорошо. А у меня к тебе дело. Придётся тебе как моему второму заму сегодня исполняющим обязанности директора побыть.
— А что случилось-то? — удивился Кощей.
— Да вызывают меня на симпозиум. По подготовке к Новому году, — задорно прогромыхал в трубку Мороз Иваныч.
— А как же твой первый заместитель Елисей Гвидоныч?
— Да, Елисей… Он ещё с острова Буяна не вернулся.
— А-а-а. Тогда понятно, — растерянно протянул Кощей.
— Так что заступай. А к вечеру я у тебя дела обратно приму.
— Не волнуйся, Мороз Иваныч. Всё будет в полном порядке, — поняв, что отвертеться не получится, заверил Кощей.
— Ну вот. Вроде всё… Жене привет! — хохотнул в трубке весёлый голос, после чего раздались короткие гудки.
Кощей задумчиво посмотрел на жену:
— Представляешь, Иваныч сегодня уезжает на симпозиум, и мне придётся побыть вместо него директором.
— Может, тебе побыть вместо него Дедушкой Морозом? — фыркнула Змея. — Эх ты, Кощеюшка, совсем ты хватку потерял!
— Это почему же? — удивился Кощей.
— Другой бы на твоём месте премию бы попросил за переработку. Или ещё чего-нибудь… — Горыновна в задумчивости постучала ноготками пальцев по столу. — Скажи, родной, а ведь пока ты директор, ты же можешь издавать разные приказы, распоряжения?
— Ну? — буркнул Кощей, снова разворачивая свою любимую газету.
— И они будут иметь законную силу, как будто это распоряжения Мороза Иваныча?
— Ну?
— Что ты всё нукаешь? — взорвалась вдруг Горыновна. — Какой же ты, право, глупый и недалёкий! Неужели ты не понимаешь?
— Чего?
— Чего-о-о! — ехидно передразнивая, повторила за Кощеем Змея. — Да ничего! Просто ты можешь издать распоряжение о ликвидации Нового года! И всё это будет иметь законную силу!
— Это ещё зачем? — удивился Кощей.
— Как зачем, балбес? — Горыновна снисходительно посмотрела на мужа. — Подумай о нашем бизнесе. Представляешь, как вырастут продажи компьютерных игр, если не будет этого дурацкого праздника. Ты знаешь сколько времени дети на него тратят? Подготовка к самому празднику, его встреча, всякие маскарады, утренники, ёлки. Всё это их ужасно отвлекает! Если же Нового года не будет, детишкам совершенно нечем будет заняться. Поэтому им просто ничего не останется, как играть в эти дурацкие компьютерные игры. К тому же представь, как вытянутся лица наших соседей, когда они узнают, что их любимый праздник отменяется. Порадую я свою душеньку, отомщу за все бездарно прожитые в этой дыре годы! — Змея победно посмотрела на Кощея. — Ну а потом мы уедем отсюда… За границу. Карьеру ты и там сможешь сделать. Такие специалисты, как ты, нужны везде.
— Хм-м-м… А, пожалуй, ты права, — Кощей задумчиво посмотрел на Змею. — Нет, ты просто гениальна! — всё больше проникаясь этой идеей, воскликнул он.
— Благодарю за доверие! — по-военному сухо приняла похвалу Горыновна.
— Богиня! — восхищённо глядя на жену, выдохнул Кощей.

Глава 7. Вечер того же дня

Вот какие коварные планы строились в доме Кощея Гермесовича. А меж тем вечером в доме у бабушки накрывали на стол, когда отворилась дверь и весь в клубах морозного пара в дом ввалился лесничий.
— Ух, разыгралась! — довольно крякнул Степан Панкратович, отряхиваясь и топая ногами.
— Долго жить будешь, Степан. Только что о тебе вспоминала, — сказала бабушка, наливая ещё одну чашку чая. — Присаживайся, чайку попьём.
— Спасибо, Никитична, — поблагодарил Степан Панкратович, садясь за стол. — Как вы тут? Как Ванюшка?
— Да как при тебе ушёл к компьютеру, так до сих пор там и сидит, — бабушка грустно посмотрела на лесничего.
— Всё в свою шайтан-машину играет, тьфу! — проворчал Тимофей, отхлёбывая чай.
— А на голове у него прибор какой-то странный, а из прибора этого шум идёт. Противный, страсть! — присоединился к общему недовольству Шурик.
— Прибор этот наушники называется, темнота! — снисходительно проурчал Тимофей.
— Во-во. Одел я эти… наушники любопытства ради, так у меня уши в трубочку свернулись и выть захотелось… На луну-у-у… — и Шурик так тоскливо и жалобно завыл, что всем сразу стало понятно — уши действительно свернулись в трубочку.
— Да-а-а… Что творится… — При этих словах лесничего, словно в доказательство того, что творится и в самом деле что-то неладное, метель разыгралась как-то особенно сильно, а ветер стал дуть с таким энтузиазмом, что его порывы ощущались даже в доме.
— Ой, что это со светом? — встревоженно воскликнул Шурик, глядя на то, как лампочка в абажуре, пару раз нерешительно моргнув, погасла окончательно.
— Авария, что ли, где? — недовольно заметил Тимофей.
— Ничего, сейчас что-нибудь придумаем, — сказала бабушка, открывая ящик стола. — Где-то тут у нас была свечка?
— Шурик, выгляни в окно! Фонари горят? — попросил Тимофей.
— Нет, нигде света нет! Видать, из-за метели авария.
— Да-а-а, рассердился Мороз Иваныч не на шутку, — глубокомысленно заметил лесничий, пропуская пришедшего из соседней комнаты Ваню за стол.
— Ну вот, — Ваня недовольно уставился в окно. — Даже доиграть не успел. Когда свет-то дадут?
— Да кто ж его знает, — вздохнула бабушка, — смотря какая авария. На несколько дней может затянуться.
— А я ведь к тебе с вестью, Серафима. — Лесничий выразительно посмотрел на бабушку. — Ты знаешь, что Кощей Гермесыч-то отчебучил?
— О Господи! И что же ещё придумал красавец-то наш?
— Новый год отменяет.
— Как? Почему? — опешили все.
— Утверждает, что нецелесообразно в связи с потерей к нему детского интереса. — Лесничий грустно вздохнул.
— По какому праву? Да кто он такой? — возмутился Тимофей, загремев посудой.
— Вишь, как получилось-то! — продолжал Степан Панкратович. — Мороз Иваныч сегодня на симпозиум ездил, а заместитель его в командировке, вот и попросили Кощея денёк вместо директора побыть.
— Да уж, каков пострел? Везде поспел! — покачала головой бабушка.
— Услужил, добрый человек, — согласился Степан Панкратович.
— Небось, без жены его тоже не обошлось, — добавил Тимофей.
— Теперь понятно, почему Мороз Иванович так рассердился, — произнёс Шурик, указывая на окно, за которым бушевала метель.
— И формулировочку-то какую придумали! Дескать, потерян интерес к Новому году! — продолжала возмущаться бабушка.
— Да как это так?!! — удивился Шурик. — Как это потерян интерес? Ни за что не поверю! Правда, Вань?
— Ну не знаю… — Ваня задумчиво отхлебнул из чашки. — Вообще-то мне компьютер интересней.
Все в недоумении и некотором замешательстве посмотрели на Ваню. Наступившую тишину прервал Степан Панкратович.
— Эх, засиделся я у вас тут, — сказал он. — Пойду к себе, а то поздно уж…
— Давай, Панкратыч, — ответила бабушка, — да и нам пора уж спать. Утро вечера мудренее.

Глава 8. На следующее утро

На следующее утро метель утихла, погода наладилась. Ну а в доме у бабушки уже чай попили, посуду помыли и теперь Шурика ждали. Он пошёл разузнать, когда электричество дадут.
— Ох, снегу за ночь намело! — восторженно воскликнул Шурик, заходя в дом и отряхиваясь.
— Мороз! Красотища!

переиначил он великого поэта.
— Твой прелестный кот уже всю посуду перемыл и теперь собирается готовить для тебя обед, — проворчал Тимофей.
— Это правильно! — назидательно заметил Шурик.
Я нуждаюсь в усиленном питании.
— Да уж! — усмехнулся Тимофей. — Ты у нас, можно сказать, вскормленный на колбасе и мясе орёл молодой.
— Ну орёл, не орёл, — парировал Шурик, — но то, что молодой, — это правда.
— Шурик, ты насчёт электричества узнал? Когда дадут? — спросил Ваня, выходя из соседней комнаты.
— Да говорят, несколько дней делать будут. Авария большая.
— Да… — задумчиво протянул Тимофей. — Разбушевался вчера Мороз Иванович не на шутку. Да оно и понятно…
— Сходил бы ты, Ванюша, погулять, — сказала бабушка, отвлекаясь от вязания. — Смотри, какая погода. Всё равно электричества нет.
— Пройтись, что ли, в самом деле, — Ваня задумчиво посмотрел в окно.
— Пройдись, милок, пройдись, хуже не будет.
Вышел наш Ваня на улицу. А вокруг… красотища: сугробы белые, солнце сияет, снегири с синицами щебечут, ёлки в новых шубах красуются. В наших местах зимой всегда хорошо!..
Засмотрелся Ваня на такую картину и даже не заметил, как Шурик подошёл. Не усидел, значит, дома.
— Ну что, Ванюша, хорошо у нас? Нравится? А я для тебя лыжи из дома взял. На-ка вот, примерь.
Ваня посмотрел на лыжи с сомнением:
— Да что ты, Шурик, я на таких и не ездил никогда, старые какие-то.
— Это лыжи фамильные, на них ещё твой дед катался, — с гордостью возразил Шурик.
— Ну, раз фамильные, то и я попробую, — решился Ваня. Недолго думая, он надел лыжи, взял в руки палки и сделал несколько неуверенных шагов.
— Так, так, так… Молодец… О! Гляди-ка ты. Получается! — с уважением произнёс Шурик.
Вдруг послышалось хлопанье крыльев, и на ветку раскидистой сосны спикировала уже знакомая нам вездесущая ворона.
— Ка-а-ар! — истошно каркнула она, даже не успев как следует примоститься на ветку. — Ишь, раскатались! Делом бы лучше занялись!
— О, прилетела! Не обращай внимания! — махнул лапой Шурик. — Если так дальше пойдёт, то мы из тебя чемпиона выкуем!
— Шурик! Будешь моим персональным тренером?
— О-о-о, нашёл к кому обратиться! — презрительно каркнула ворона.
— А почему бы и нет! — с достоинством произнёс Шурик. — Если ты хочешь, я, пожалуй, стану твоим опекуном и наставником!
— Только не задавайся, — Ваня воткнул палки в снег.
— Под моим чутким руководством ты добьёшься грандиозных успехов, — продолжал Шурик, у которого вдруг проснулись тренерские амбиции. — Кстати, Вань, попробуй-ка съехать во-о-он с той горки. Там небольшой трамплинчик есть.
— Совсем с ума сошёл! Что ребёнку предлагаешь?! — возмущённо прокаркала ворона.
— Ты уверен, что это нужно? — с сомнением посмотрел на Шурика Ваня.
— Конечно, уверен. И потом, я твой тренер. Поэтому не задавай вопросов.
Забравшись на гору, Ваня в нерешительности посмотрел вниз. Спуск начинался довольно отлого, но затем круто уходил вниз. В довершение ко всему, в самом конце спуска Ваню ждал трамплин. Внизу стоял Шурик и приветливо махал ему, ободряя и вселяя уверенность.
— Эх, была не была… — решился Ваня и плавно покатился вниз. Скорость, небольшая сначала, увеличивалась с пугающей быстротой.
— А-а-а-а-а! — закричал он, давая волю чувствам.
— Вот это скорость! — восхищённо воскликнул Шурик, глядя, как Ваня неумолимо приближается к трамплину.
— Мама!.. — успел крикнуть Ваня в тот момент, когда на полной скорости он наехал на трамплин и, пролетев мимо Шурика и испуганной взъерошенной вороны, уткнулся носом в сугроб.
— Я так и знала! Я так и знала, что это произойдёт! Я так и знала! — истошно каркала ворона, хлопая крыльями.
— Ух, раскаркалась! Не слушай ты её! Всё великолепно, превосходно! Ты настоящий горнолыжник! — ободрял Ваню Шурик, отряхивая его от снега.
— Вообще-то мне понравилось! — восхищённо воскликнул Ваня. — Я, пожалуй, ещё попробую!
— Ты, конечно, попробуй, Вань, только всё-таки будь осторожней, — попросил Шурик.
— Не бойся, Шурик, всё в порядке! — крикнул Ваня, забираясь на горку.
— Не ездий, Ванька, не ездий! — прокаркала ворона, но было поздно. Ваня уже начал новый спуск.
Несмотря на стремительно увеличивающуюся скорость, в этот раз Ваня уверенно преодолел спуск, взмыл с трамплина вверх и, эффектно приземлившись возле Шурика, проехал ещё некоторое расстояние и ловко затормозил, остановившись возле раскидистой старой сосны.
— Ну, что я говорил? Видишь, всё получилось! — радостно воскликнул он.
— А ты каркала, глупая! — победно крикнул Шурик.