Бретонский нептун — Чёрный С.

Над океаном — три домика. Вытянулись по краю обрыва в ряд — зеленый, красный и серенький. Домики маленькие, затейливой, словно детской постройки; вокруг каждого ограда из колючих тугих кустов кратегуса, в оградах игрушечные сарайчики и курятники. В зеленом домике живет старая француженка со своим любимым шпицем Принцем; в красном — русское семейство, маленькая худенькая мама с дочкой, Соней. Третий домик, серенький — каменный, наглухо закрыт, на окнах жалюзи, собачья будка затянута паутиной, дорожки заросли серой высокой травой, — домик пуст, не удалось его на лето никому сдать…
Внизу шипит, плещет старый океан. Рыбачьи лодки, накренив паруса, везут в залив за скалы богатую добычу: сардины, скумбрию, плоскую камбалу, уродливых крабов в деревянных клетушках. За крайней серой дачкой длинный, высокий береговой отрез далеко ушел в зеленую воду, размытый прибоем, отошел от материка и стал необитаемым островом. Тут же, за дачкой, покачивается над обрывом на шесте пустая сеть. По вечерам хозяин ресторанчика, что на перекрестке дорог, зовет слугу и из-под ноздреватых скал тянет с ним на блоке грузную сеть: авось среди водорослей и пестрого морского хлама краб попадется на счастье.
* * *
Жилица из красного домика, худенькая Сонина мама, пошла с корзиночкой по верхней дороге за скалы к устью реки. Надо было поспеть вовремя, чтобы с рыбачьих лодок всю рыбу не расхватали. А Соню, свою единственную дочку, тихую маленькую девочку, отвела к соседке, старой француженке.
— Будьте, мадам, добры, пусть моя Соня у вас в садике посидит…
— О, пожалуйста! Мой Принц очень любит с вашей дочкой играть.
Мама ушла, француженка ручки на животе сложила и в складном кресле уснула, Принц под крыльцо забрался позавчерашнюю кость отрывать. Скучно стало Соне… Океан шипит, француженка храпит, шпиц ворчит, ветерок посвистывает в темных кипарисовых метелках. Жарко и пустынно, зеленая вода с тускло-голубым небом на горизонте обнимаются, глаза слепят.
Девочка вышла за ограду. На три шага ведь отойти от дома можно… И на пять можно. И на пятнадцать — уж не такое преступление.
И представить себе трудно, как внизу хорошо! Серая тропинка сквозь бурьян сбегает зигзагами к океану. Отлив… Из воды вылезли далеко-далеко вперед морщинистые коричневые камни. Вокруг камней густыми макаронами лежат водоросли, там и сям сквозят лужицы голубоватой воды. На берегу, в узком скалистом ущелье, бродят дети и взрослые, роют лапами песок собаки, девочки моют в воде резинового негра… Камни блестят, песок блестит, водоросли блестят — Соня не выдержала, подошла к краю обрыва и, шаг за шагом, цепляясь за крепкий бурьян, стала по тропинке спускаться вниз — к детям, к голубым лужицам, к веселому, доброму океану.
* * *
В комнате, чтоб не скучно было, чтоб себя позабавить, нужны разные вещи: игрушки, книги, цветные карандаши. А у океана ни книг, ни игрушек не надо. Куда ни взглянешь, — все забава… К обнаженным камням какие-то рубчатые ракушки присосались, — хоть кряхти, хоть ногти себе обломай, ни за что не оторвешь. В лужицах у подножья скалы крошечные крабы в испуге в пестрые камушки зарываются: очень страшно, — стоит над ним розовая девочка, ногой по воде шлепает, а океан куда-то ушел, и спастись негде!
Соня осторожно переползла с камня на камень, очень боялась, чтобы из густых водорослей ее за ногу омар не ущипнул… Вернулась на берег, собрала драгоценную коллекцию камушков: обточенный волной кирпичный обломок, черный-пречерный глазок с белым зрачком, лиловую сосульку, розовую рогульку, — полный кармашек набрала.
Чужую собаку водой из консервной жестянки окатила, собака обрадовалась, встряхнулась, соленые брызги с носа слизнула.
Обернулась Соня — люди шумят, бродят, едят, друг с друга фотографии снимают. Девочка резинового негра на веревочке под камнем плавать учит. Какой-то толстый француз на одинокую скалу полез, до верхушки добрался и уселся, как помпон на колпаке… Насмотрелась Соня, перебралась вдоль берега через гряду валунов и попала в соседнее ущелье, выбитое в высоком берегу с незапамятных времен волнами. Здесь было тише, и почти никого не было. Только за скалой какой-то старичок наливал в бутылку соленую воду и выливал ее. Пять, шесть, восемь раз, — Соне и считать надоело.
«Старый, а как пятилетний мальчик…» — подумала Соня и под острым, наискось врезавшимся в берег огромным камнем пробралась в третье ущелье.
— Вот… Здесь и устроюсь.
Ни души. Вверху небо светлым треугольником над ущельем застыло. Океан шлепает за камнями, шлейф по водорослям волочит…
В глубине ущелья темная щель. Пещера! Соня осторожно подошла ближе и вошла. Крепкий слежавшийся песок от входа бугром подымался в глубь пещеры, по бокам вдоль скал темнели серые полосы… Ай! Что за гадость?! На песок со стен запрыгали отвратительные длинные мокрицы.
Соня стремглав вылетела из пещеры. Села под скалой в тени и засмотрелась вдаль: на коптивший небо медленный трехтрубный пароход, на вспухающие валы, косо бегущие к берегу. Сидела долго, убаюканная теплым ветром, ленивым солнцем и ворчаньем воды, сидела долго и неподвижно, словно бабочка на теплом вишневом стволе.
И вдруг всмотрелась. Где же дальние коричневые камни? Почему водоросли набухли и просочились водой? И жестянка, которая валялась перед ней на песке в десяти шагах, — плавает… Почему? О! Как сердито шлепнула волна об угол скалы… Пена до самых пяток докатилась.
Соня быстро вскочила. Прилив? Конечно, прилив! Ротозейка… И старичок, и все собаки, должно быть, давно ушли. Она побежала к наклонному камню, под которым был проход в соседнее ущелье. Прохода не было, и под камнем шипела и пенилась вода…
Побежала вперед к океану — пусть промочит платьице, не беда, — лишь бы во второе ущелье пробраться, а оттуда в первое к тропинке, что ведет наверх… Но новая волна хлопнула в камень прямо перед ней; едва успела Соня отскочить и отбежать в угол ущелья. Прилив!
* * *
Вы подумайте только: маленькая кроткая девочка и огромный, одуревший океан… Ни вправо, ни влево дороги нет, вода закрыла все проходы и лазейки, пена и раскатистая волна с каждым ударом все ближе подбираются к маленьким дрожащим ногам… А вверху, над головой, на высоте трехэтажного дома, проезжают вдоль края обрыва автомобили, проходят беспечные пешеходы, и никому и в голову не придет взглянуть вниз на прижавшуюся к мокрой скале девочку…
Влезть на отвесный берег? Но разве девочка мокрица, или обезьяна, или акробат? Бросилась Соня в один угол, в другой, словно мышь в мышеловке, заметалась во все стороны и, наконец, вспомнила о последнем средстве, оно всем детям знакомо, — стала кричать пронзительным голоском:
— Спасите! Спасите! Меня захватил прилив…
Но грубый океан басистым ревом покрыл Сонин голосок, ветер унес и разметал детские испуганные слова… И опять стала Соня кричать все громче, все отчаяннее. Волна, правда, ее пока что еще не трогала: подкатывалась к ногам и с шипящим вздохом, растекаясь журчащими ручейками и унося за собой пестрые камушки, возвращалась назад в родное темно-зеленое лоно.
Где остановится прилив? На какой линии, у какой черточки? Камыш в глубине ущелья был сух, значит, волна туда не докатывается? Или он высох в часы отлива на горячем солнце под теплым сквозным ветром? Ах, если бы мама, возвращаясь с рыбой домой, по дороге вдоль края обрыва, взглянула вниз на свою дочку!.. Бросила бы рыбу наземь, побежала в ресторанчик за веревкой и мигом бы спасла дочку.
— Мама! Я больше не буду одна спускаться к воде… Что же это за несчастье! Ма-ма!
Кричала, кричала, даже закашлялась… Хоть бы орел какой-нибудь пролетающий ее за фартушек подхватил, она б ему у верхней дороги тумака под самое крыло дала и благополучно бы прыгнула на землю…
И вот, представьте себе изумление Сони: орел не орел, а из-за угла скалы, прямо из лопочущей воды вышел на ее зов… Нептун, настоящий морской бог Нептун, как его во всех книжках рисуют. Седая, разметавшаяся борода, косматые брови, в руке трезубец, сам весь в водорослях, словно змеи по ногам его опутали, на плечах прозрачная мантия цвета рыбьего пузыря… Вышел Нептун из волны, приветливо улыбнулся оторопелой Соне, взял ее на руки, точно легкую камышинку, и опять пошел, взбивая мутную пену, в воду. Ахнула Соня, закатила глазки, головка набок свисла…
* * *
Очнулась девочка, ничего понять не может. Лежит она в чужой избе на высокой мягкой постели. Перед ней старушка вся в черном, вся в складочках, в бретонской наколке, сидит и изо рта водой на Соню брызжет. Словно прачка на белье перед тем, как гладить. У стены высокий буфет с волнистыми полочками, на полочках расписные тарелки, пестрые человечки и графинчики! А у окна, — девочка изумленно повернула голову, — Нептун! Сидит на скамье, трубку курит и круглую сетку на свет рассматривает.
— Очнулась?.. — ласково сказала старушка. — Вот и чудесно, дружок мой.
Нептун подошел, смотрит и улыбается.
Набралась Соня храбрости и спрашивает:
— Вы Нептун, правда? Почему же вы в избе живете?
А старик рассмеялся, трубку на стол положил и говорит:
— Ишь ты, что ей с испугу померещилось! Почему же я Нептун?.. Разве Нептун трубку курит?
— Да ведь вы же из океана ко мне вышли, с трезубцем, весь в водорослях и в океан меня унесли…
— Гм… А ты взгляни-ка в окно.
Смотрит Соня: стоит у крыльца рыжий, широкогрудый конь, ноги расставил, ветер гривой играет, а за конем в двуколке бугром водоросли навалены и в них трезубец — вилы торчат.
— Вот видишь? Я у берега водорослями нагрузил тележку, мы их для удобрения на огород вывозим. Еду по верхней дороге, слышу: внизу писк, не то мышь, не то девочка… Посмотрел вниз, вижу: ты на мокрые камни карабкаешься, прилива испугалась. Спустился я вниз, как был с вилами, по воде вдоль камней прошел, тебя подобрал и той же дорогой обратно вернулся… Вот я какой Нептун! А ты лучше скажи, ты где живешь-то?
— В красном домике, — тихо ответила Соня и покосилась на клеенчатый прозрачный балахон, что висел на гвозде. Вот она, Нептунова мантия…
Выворотил старик Нептун водоросли наземь, посадил Соню рядом с собой в двуколку и покатили: очень было весело ехать: океан, небо, ветер, лошадь фыркает, но в сердце то и дело булавочки покалывали… Придется ведь и маме, и соседке-француженке всю правду рассказать.

О чем Бретонский нептун — Чёрный С., краткое содержание

Бретонский нептун — рассказ Саши Чёрного про маленькую девочку Соню, которая нашла пещеру и задремала рядом с ней. Проснулась девочка, когда вокруг была вода. На помощь ей пришел самый настоящий Нептун. Вышел из воды и спас ее. Оказалось, что это был просто старик.